Форум » Я и Мир. IT- "Русская кухня". » Квантованность воды-2 » Ответить

Квантованность воды-2

Ruma: Когерентная квантово-электродинамическая организация биохимических процессов Но прежде, чем мы перейдем непосредственно к проблеме полей, остановимся на еще одной мысли. Как не устает повторять Владимир Воейков, вода — абсолютно доминирующий компонент любой живой материи. По числу молекул содержание воды в ней всегда больше 99%. Значит, почти все молекулы в живой материи — молекулы воды. При таком большом их количестве они просто не могут не играть в биохимии важнейшей роли. И для меня остается загадкой, почему молекулярная биология так сконцентрировалась на остающемся менее чем 1% молекул — они знают все о белках, нуклеиновых кислотах, сахарах и т.д. и ничего – о 99%. Значит ли это, что все полезное в живой материи заключено в 1%, а 99% не представляют особого интереса? Если мы встанем на более демократическую позицию, в соответствии с которой все должны что-то значить, то что тогда значит вода? А может быть, роль воды — это как раз создание машинерии, которая и определяет, когда и какие молекулы, входящие в этот 1%, должны встречаться друг с другом? Не являются ли поставленные нами два «детских» вопроса одним и тем же вопросом? Тогда нам необходимо сосредоточиться на роли воды в биохимии. А сейчас я дам самую краткую характеристику возникновения когерентности в воде. В этой лекции я решил обойтись без прозрачек, в которых приводится вся необходимая математика и строгие выводы тех заключений, к которым мы пришли. Заинтересованные слушатели могут познакомиться с их фотокопиями, которые я с собой привез. Мы же сейчас обойдемся без математики, а положимся на интуицию. Предположим, у нас есть какое-то количество молекул в пустом пространстве. В классической физике любой объект движется только за счет приложения к нему внешней силы. Напротив, фундаментальным принципом квантовой физики является то, что каждый объект должен флуктуировать, даже когда не него никакие внешние силы не действуют. Этот закон известен как «Принцип неопределенности Гейзенберга». Широко распространено мнение, что неопределенность при одновременном измерении координаты и импульса объекта квантовой физики связана с влиянием на этот объект наблюдателя в момент проведения измерения. Это не так. Принцип неопределенности — объективный закон природы, не связанный с проведениями измерений. Объекты квантовой физики ведут себя, как люди, только что вышедшие из пивнушки после хорошего возлияния: они флуктуируют независимо от того, наблюдает ли за ними кто-либо со стороны или нет. Все объекты в квантовой физике ведут себя так, как будто они избегают состояния покоя. Так ведут себя не только частицы, но и поля. Например, существуют, так называемые, вакуумные квантовые флуктуации электромагнитного поля. Например, вы утверждаете, что в этом месте вообще нет электромагнитного поля, его значение равно нулю. Тогда, в согласии с классическими представлениями, в этом месте ночь, самая темная из всех возможных ночей. Ведь свет – это тоже электромагнитное поле. Поле отсутствует — значит есть только тьма, ничто. Но в соответствии с принципом неопределенности Гейзенберга, в квантовой физике такого просто не может быть: значение энергии не может быть абсолютным нулем, это вступает в противоречие с главным законом квантовой физики. Следовательно, энергия должна флуктуировать. Тогда темная квантовая ночь, конечно, темна, но темнота прерывается вспышками света, т.е. флуктуациями. То, что такие флуктуации действительно существуют, было показано еще очень давно. Флуктуации физического вакуума проявляются, например, в известном явлении Лэмбовского сдвига – небольшой разницы в экспериментально измеренной энергии электрона в атоме водорода и расчетной в предположении отсутствия флуктуаций электромагнитного поля. Эта небольшая разница как раз и объясняется присутствием флуктуирующего электромагнитным поля, которое сопрягается с электрическим током, продуцируемым вращающимся по орбите электроном. За раскрытие этого явления Фейнман получил Нобелевскую премию. Оно является стандартной частью квантовой электродинамики.

Ответов - 7

Ruma: Итак, с позиций квантовой электродинамики, физический вакуум — это пустое пространство, заполненное флуктуациями всех возможных физических полей. В природе нет полей, интенсивность которых была бы абсолютным нулем, но наблюдать их можно только тогда, когда в вакууме оказывается физический объект. Этот объект через флуктуации всегда взаимодействует со всеми другими физическими полями, присутствующими в природе. Из квантовой физики для аналитически мыслящего человека следует, что в природе вообще нет изолированных тел. Ни одно тело не может быть изолировано, потому что через флуктуации оно взаимодействует со всеми другими телами. Давайте рассмотрим пустое пространство, которое мы уже не можем считать абсолютно пустым, а заполненным флуктуациями всех возможных полей. Находящийся в этом пространстве атом способен принимать две конфигурации, разделенные энергетическим барьером Е, равным, в согласии с уравнением Эйнштейна, h ν. Напомню, что h — это постоянная Планка, фундаментальная физическая константа, а ν — частота. Т.е. энергия прямо пропорциональна частоте, чем выше частота, тем больше энергетический барьер. Во всем спектре флуктуаций электромагнитного поля всегда найдутся флуктуации, частота которых в точности равна ν. Они будут возбуждать атом, переводя его из низкоэнергетичной в высокоэнергетичную конфигурацию. Другими словами, флуктуация электромагнитного поля вакуума запустила флуктуации электромагнитного поля атома. Сопряжение флуктуаций, между прочим, нелинейный процесс, потому что переход материи из возбужденного в основное состояние сопровождается излучением фотона. Поэтому флуктуация материи производит, в свою очередь, новое поле, новую флуктуацию вакуума и т.д., и т.д. Так осуществляется сопряжение материи и поля. Характер сопряжения определяется числом атомов, присутствующих в области пространства, соответствующей по своим размерам длине волны флуктуации. Внутри области, определяемой длиной волны, произойдет согласование флуктуаций частиц и вакуума. Мы называем этот район «когерентным доменом» (КД). Почему мы выбрали такое название? С увеличением числа атомов в единице объема энергия их взаимодействия повышается по сравнению с той, что характерна для двух атомов — детекторов флуктуаций фазического вакуума, находящихся на достаточном расстоянии друг от друга. Когда плотность атомов достигнет некоторой критической величины, энергия их взаимодействия превысит энергию, заставляющую их отталкиваться друг от друга. Ниже критической величины плотности атомы флуктуируют квази-независимо друг от друга. Их поведение подобно поведению толпы людей, покидающих после окончания рабочего дня свою контору и ведущих себя как ничем не связанные индивидуумы. Они ведут себя, как газ, кстати, это слово происходит от слова «хаос». Газ — это хаотичный ансамбль молекул. Но когда плотность газа превышает критическую величину, происходит взаимное сопряжение атомов — и это типично квантовый феномен, потому что вне квантовой физики нет квантовых флуктуаций вакуума и не может быть сопряжения. Единственное поле, которое существует в классической физике — это то, что мы можем создать с помощью нашей собственной антенны, а в квантовой физике есть широкая пред-антенна, которую представляет собой вакуум. Она порождает эти флуктуации — отправная точка всех наших последующих рассуждений. Итак, при плотности материи выше критической материя переходит в новый режим. Все ее частицы флуктуируют в унисон с частотой электромагнитного поля, захваченного когерентным доменом. Понятие когерентности значит, что все составные части материи в поле осциллируют, колеблются, переходят из одного состояния в другое в унисон друг с другом, представляя собой единый ансамбль, и даже в музыкальном смысле этого слова. Такая конфигурация обладает меньшей энергией, чем предыдущая хаотическая конфигурация индивидуальных частиц. Это экспериментальный факт: чтобы превратить газ в жидкость, т.е. создать когерентное состояние, необходимо отнять у газа энергию, а не добавить ее. А чтобы превратить жидкость в газ, ей надо добавить энергии. Поскольку энергия конденсированного состояния ниже, чем газа из тех же частиц, конденсированное состояние стабильно. Чтобы разрушить такую конфигурацию частиц, материи нужно добавить энергии, а не отнять энергию у нее. Т.е. внесение энергии разрушает когерентное состояние, состояние, когда частицы флуктуируют в унисон, а отнятие ее создает когерентное состояние. Это общий закон. (Вопрос В.В.: Значит ли это, что жидкость, полученная из газа путем его сжатия, отличается от жидкости, полученной путем охлаждения газа?) Конечно, если при переходе из хаотического в когерентное состояние я закрываю систему, я не даю ей избавиться от энергии, переход замораживается, и система остается некогерентной. Чтобы система стала когерентной, необходимо, чтобы она была открытой для освобождения от избытка энергии, и эта энергия должна быть захвачена кем-то или чем-то, находящимся вне когерентного домена. -------------------------------------------------------------------------------- Вернемся к воде, квантовое электродинамическое описание которой мы дали во многих публикациях вместе с присутствующим здесь профессором Giuseppe Vitiello и другими моими коллегами. Интересующиеся могут получить у меня копии этих статей. Из квантовой электродинамики следует, что жидкая вода представляет собой коалицию, совокупность когерентных доменов. Размер каждого когерентного домена соответствует длине волны квантового перехода из основного в возбужденное состояние. Из наших расчетов следует, что разница в энергии основного и первого возбужденного состояния когерентного домена воды составляет 12,06 эВ, что соответствует длине волны фотона мягкого рентгеновского излучения 1000 ? (100 нм). Значит, размер когерентного домена воды (оговорюсь, при комнатной температуре) — около 0,1 микрона. В нормальной воде отдельные когерентные домены не зависят друг от друга. У каждого когерентного домена есть «хвост», или поле, простирающееся наружу, и поля разных доменов соприкасаются друг с другом, «склеивая» их. Благодаря этому все они образуют конгломерат или конфедерацию доменов. Но в такой ситуации разные КД не формируют общей когерентности друг с другом. Это ситуация характерна для, так сказать, «нормальной», дистиллированной воды Рассмотрим сейчас условие, которое может стать основой для генерации биофотонов. Особенностью воды, отличающей ее от всех других жидкостей, является то, что энергия возбужденного состояния когерентного домена очень близка энергии ионизации молекулы воды: 12,06 эВ и 12,6 эВ, соответственно. Когда домен находится в низшем энергетическом состоянии (“Ground state”), все электроны прочно связаны, и для ионизации воды требуется, чтобы она получила импульс энергии не менее 12,6 эВ, соответствующий мягкому рентгеновскому излучению. В возбужденном состоянии многие электроны почти свободны, и требуется совсем немного энергии, чтобы они стали полностью свободными. С позиций электрохимии можно сказать, что в некогерентном состоянии молекулы воды не могут выступать в качестве восстановителей — доноров электронов, а когерентная вода — хороший восстановитель. Более того, некогерентная вода удерживает электроны столь прочно, что может рассматриваться даже как мягкий окислитель, потому что ее молекула может удержать еще один электрон, превратившись в ион Н2О‾, тогда как в когерентном состоянии вода легко отдает электроны, превращаясь в ионы Н2О+. Поэтому если бы нам удалось разделить когерентную и некогерентную воду, то возникла бы электрическая батарея и возможность получения электродвижущей силы. Но обычная вода к этому неспособна, потому что обе фазы — некогерентная и когерентная — смешаны друг с другом, правда, на микроскопическом уровне эксперимент мог бы получиться. Итак, когерентный домен окружен облаком квази-свободных электронов. Эту электронную плазму мы можем возбудить очень малой порцией энергии, меньше 0,2 эВ. Возбуждение превращает электронную плазму в микровихрь, вращающийся вокруг КД. Таким образом, любой внешний шум может превращать КД воды в вихри, когерентные вихри. Например, при простом перемешивании или встряхивании воды небольшие порции освобождающейся энергии способны продуцировать вращение вихрей, принадлежащих когерентным доменам, когда квази-свободные электроны начинают вращаться с частотой порядка килогерц. Это вращение — движение без трения, поскольку когерентность подразумевает, что вся эта масса молекул движется не как толпа, а как балет, не испытывая столкновений. Движение без трения может длиться очень долго, что отличает его от времени жизни возбужденного состояния отдельного атома, длящегося что-то около 10?10 — 10?11 секунды. Оно может не затухать в течение многих часов, недель, и даже лет. Такое свойство когерентных доменов может объяснить, почему можно получать гомеопатические лекарства. В отдельном атоме возбужденное состояние столь короткоживущее, что после первого возбуждения происходит почти мгновенная релаксация в основное состояние, и второе возбуждение лишь повторяет цикл, поэтому система индивидуальных атомов не может накапливать возбуждения. Напротив, когда вы встряхиваете содержащий КД препарат для получения гомеопатического лекарства, то придаете импульс возбужденному вращательному состоянию квази-свободных электронов КД. Это возбуждение может жить в течение очень длительного времени, а не угасает за доли секунды. Итак, вы встряхнули воду, и получили вращательное возбуждение, скажем, 30 кГц. Вы встряхнули воду еще раз и вызвали новое возбуждение, которое добавляется к предыдущему. Замечательной чертой КД является то, что благодаря долгому времени жизни возбужденных состояний возбуждение может нарастать. Например, первое возбуждение дает 30 кГц, второе еще 30 кГц, всего 60 кГц, третье — еще 30 кГц и т.д. Здесь важен еще один момент. Вращение электронов эквивалентно вращению электрического тока и продуцирует магнитный момент, а мы находимся в замечательном положении — мы живем на Земле, имеющей постоянное магнитное поле. Это поле должно ориентировать диполь, а так как эффективная температура КД – 0 °К, а диполь очень массивный, то вкладом теплового шума в его динамику можно пренебречь. Тогда ось магнитного диполя домена становится параллельной направлению магнитного поля Земли, и все возбужденные домены выстраиваются параллельно друг другу. В результате возбуждение накапливается очень просто. Итак, первое возбуждение – 30 кГц, второе – 60, третье – 90 и т.д. Если время жизни каждого возбужденного состояния, скажем, 1 час, а между встряхиваниями промежуток составляет, положим, несколько секунд, вы можете продуцировать мощнейшее вращательное возбужденное состояние, потому что оно основано на когерентном движении электронов.

Ruma: Вопросы: — Профессор, скажите, пожалуйста, как соотносятся друг с другом связанная вода и когерентная вода? — Я говорил о когерентных доменах в чистой воде. Но если в воде, например, в результате эволюции появляются биомолекулы, большие биомолекулы, они становятся основой для формирования вокруг них когерентных доменов, которые вместо сферической конфигурации становятся трубками, коаксиальными к оси молекулы. Вода становится координированной вокруг оси. В этом смысле когерентный домен совпадает со связанной водой. Поскольку когерентность – это предпочтительное состояние, поскольку оно позволяет снизить общую энергию, компоненты биомолекулы могут начать участвовать в когерентном режиме. Скажем, молекулы воды танцуют вместе друг с другом, и аминокислоты белка присоединяются к этому танцу. В этом случае они приобретают ту же частоту, что и когерентная осцилляция. Но если химически инертная вода осциллирует с частотой, которая предписывается электродинамикой, частота осцилляций аминокислот, которые связаны с полипептидной цепью, будет зависеть от силы сопряжения с другими. Поскольку сила сопряжения, которое, по существу представляет собой диполь-дипольное взаимодействие, зависит от угла между двумя аминокислотами, условие, что частота аминокислоты совпадет с частотой осцилляций воды, задает уникальное значение для этого угла. И это отвечает на вопрос, почему гидратированный белок упорядочен, например, имеет регулярные спиральные участки, тогда как сухой белок дезорганизован в том смысле, что углы между соседними аминокислотами не фиксированы. Мне кажется, здесь можно найти объяснения для старой проблемы фолдинга белков. — Как правило, биохимические реакции – это ферментативные реакции, а ферментативные реакции могут эффективно протекать и in vitro. Есть ли с точки зрения квантовой электродинамики разница между протеканием ферментативных реакций in vivo и in vitro? Если разница есть – она принципиальная или только количественная? — Мы как раз сейчас проводим эксперименты, точнее не я, так как я теоретик, а мой друг – экспериментатор, в которых сравниваем поведение ферментов in vivo и in vitro. В обычных ферментах, которые представляют собой продукт очень длительной эволюции есть стандартизация на начальную подачу энергии, так как с схеме, которую я очень грубо обрисовал, источник накопления энергии – это внешний шум, это не регулярный источник, он постоянно флуктуирует. Поскольку природа нуждается в технологическом решении, в ферментах, которые представляют собой конечный продукт эволюции, начальный запал задается осцилляцией избранного иона, содержание которого постоянно. Т.е. необходимо создать специализированную химическую структуру, удерживающую этот ион, осцилляции этого иона задаются осцилляциями тела этого фермента, а ион запускает возбуждение воды. Фермент же, как мы уже говорили – это структура, удерживающая гидратную воду. Цель всей специализированной химии вокруг этой воды – создание часов, которые будут подавать энергию более организованно, чем тепловой шум и таким образом вызывать регулярные осцилляции фермента. Постоянный адрес статьи: http://medscience.asia/articles/kogerentnaya-kvantovo-elektrodinamicheskaya-organizatsiya-biokhimicheskikh-protsessov

Ruma: "Элементарный (3+3)-мерный образ А можно рассматривать как волну и как вращающийся осциллятор, попеременно являющийся стоком и источником, образованным сингулярностью преобразования. В осцилляторе происходит поляризация компонентов фона, преобразование L->T или T->L в зависимости от ориентации осциллятора, создающего ветвление L- и T- протяженностей." (Бартини)


Ruma: Дирижируют фотоны Откуда же берется УФ-излучение в живой клетке? А.Г. Гурвич и сотрудники в своих экспериментах регистрировали спектры ферментативных и простых неорганических окислительно-восстановительных реакций. Какое-то время оставался открытым вопрос об источниках митогенетического излучения. Но в 1933 году, после опубликования гипотезы фотохимика В. Франкенбургера, ситуация с происхождением внутриклеточных фотонов прояснилась. Франкенбургер полагал источником появления высокоэнергетических ультрафиолетовых квантов редкие акты рекомбинации свободных радикалов, происходящие при химических и биохимических процессах и в силу своей редкости не сказывающиеся на общем энергетическом балансе реакций. Энергия, высвобождающаяся при рекомбинации радикалов, поглощается молекулами субстрата и высвечивается с характерным для этих молекул спектром. Эта схема была уточнена Н.Н. Семёновым (будущим нобелевским лауреатом) и в таком виде вошла во все последующие статьи и монографии по митогенезу. Современное изучение хемилюминесценции живых систем подтвердило правильность этих взглядов, которые сегодня являются общепринятыми. Вот только один пример: флуоресцентные исследования белков. Разумеется, в белке поглощают разнообразные химические связи, в том числе пептидная — в среднем ультрафиолете (наиболее интенсивно — 190-220 нм). Но для флуоресцентных исследований актуальны ароматические аминокислоты, особенно триптофан. Он имеет максимум поглощения при 280 нм, фенилаланин — при 254 нм и тирозин — при 274 нм. Поглощая ультрафиолетовые кванты, эти аминокислоты высвечивают их потом в виде вторичного излучения — естественно, с большей длиной волны, со спектром, характерным для данного состояния белка. При этом если в белке присутствует хотя бы один остаток триптофана, то флуоресцировать будет лишь он — энергия, поглощенная остатками тирозина и фенилаланина, перераспределяется к нему. Флуоресцентный спектр остатка триптофана сильно зависит от окружения — находится ли остаток, скажем, вблизи поверхности глобулы или внутри и т.п., и варьирует этот спектр в полосе 310-340 нм. А.Г. Гурвичем с сотрудниками в модельных опытах по синтезу пептидов было показано, что цепные процессы с участием фотонов могут приводить к расщеплению (фотодиссоциация) или синтезу (фотосинтез). Реакции фотодиссоциаций сопровождаются излучением, тогда как процессы фотосинтеза не излучают. Теперь становилось понятно, почему излучают все клетки, однако во время митоза — особенно сильно. Процесс митоза требует больших энергетических затрат. Причем если в растущей клетке накопление и расходование энергии идёт параллельно с ассимилятивными процессами, то при митозе энергия, запасённая клеткой в интерфазе, только расходуется. Происходит распад сложных внутриклеточных структур (например, оболочки ядра) и энергозатратное обратимое созидание новых — к примеру, суперспирали хроматина. А.Г. Гурвич и его сотрудники проводили также работы по регистрации митогенетического излучения с помощью счётчиков фотонов. Кроме лаборатории Гурвича в ленинградском ИЭМ эти исследования также в Ленинграде, в Физтехе у А.Ф. Иоффе, вели Г.М. Франк совместно с физиками Ю.Б. Харитоном и С.Ф. Родионовым. На Западе регистрацией митогенетического излучения с помощью фотоэлектронных умножителей занимались такие крупные специалисты, как Б. Раевский и Р. Одюбер. Следует вспомнить и Г. Барта, ученика известного физика В. Герлаха (основателя количественного спектрального анализа). Барт проработал два года в лаборатории А.Г. Гурвича и продолжил свои исследования в Германии. Он получил достоверные положительные результаты, работая с биологическими и химическими источниками, а кроме того, внёс важный вклад в методологию регистрации сверхслабых излучений. Барт проводил предварительную калибровку чувствительности и отбор фотоумножителей. Сегодня эта процедура — обязательная и рутинная для каждого, кто занимается измерением слабых световых потоков. Однако именно игнорирование этого и некоторых других необходимых требований не позволило ряду довоенных исследователей получить убедительные результаты. В наши дни впечатляющие данные по регистрации сверхслабых излучений от биологических источников получены в Международном институте биофизики (Германия) под руководством Ф. Поппа. Впрочем, некоторые его оппоненты относятся к этим работам скептически. Они склонны считать, что биофотоны суть побочные продукты обмена веществ, своего рода световой шум, не имеющий биологического смысла. „Испускание света — это абсолютно естественное и само собой разумеющееся явление, сопровождающее многие химические реакции“, — подчеркивает физик Райнер Ульбрих из Геттингенского университета. Биолог Гюнтер Роте так оценивает ситуацию: „Биофотоны существуют вне всяких сомнений — сегодня это однозначно подтверждается высокочувствительными приборами, которыми располагает современная физика. Что касается интерпретации Поппа (речь идёт о том, что хромосомы якобы излучают когерентные фотоны. — Примеч. ред.), то это красивая гипотеза, но предложенное экспериментальное подтверждение пока совершенно недостаточно для того, чтобы признать её состоятельность. С другой стороны, надо принять во внимание, что добыть доказательства в данном случае весьма сложно, поскольку, во-первых, интенсивность этого фотонного излучения очень мала, а во-вторых, используемые в физике классические методы обнаружения лазерного света здесь трудноприменимы“. Среди биологических работ, которые публикуются из вашей страны, ничто так не привлекает внимание научного мира, как ваши работы. Из письма Альбрехта Бете от 8.01.1930 к А.Г. Гурвичу ------------------------------------------------------------------------------- Управляемая неравновесность О регуляционных явлениях в протоплазме А.Г. Гурвич начал размышлять после своих ранних опытов по центрифугированию оплодотворённых яиц амфибий и иглокожих. Почти через 30 лет, при осмысливании результатов митогенетических экспериментов, эта тема получила новый импульс. Гурвич убеждён, что структурный анализ материального субстрата (совокупности биомолекул), реагирующего на внешнее воздействие, вне зависимости от его функционального состояния, лишён смысла. А.Г. Гурвич формулирует физиологическую теорию протоплазмы. Её суть в том, что живые системы обладают специфическим молекулярным аппаратом накопления энергии, который принципиально неравновесен. В обобщенном виде — это фиксация представления о том, что приток энергии необходим организму не только для роста или выполнения работы, а прежде всего для поддержания того состояния, которое мы называем живым. Исследователи обратили внимание, что вспышка митогенетического излучения обязательно наблюдалась при ограничении потока энергии, поддерживающего определённый уровень метаболизма живой системы. (Под „ограничением потока энергии“ следует понимать понижение активности ферментативных систем, подавление разнообразных процессов трансмембранного транспорта, снижение уровня синтеза и потребления макроэргических соединений — т.е. любых процессов, обеспечивающих клетку энергией, — например, при обратимом охлаждении объекта или при слабом наркозе.) Гурвич сформулировал представление о чрезвычайно лабильных молекулярных образованиях, обладающих повышенным энергетическим потенциалом, неравновесных по своей природе и объединённых общей функцией. Он назвал их неравновесными молекулярными констелляциями (НМК). А.Г. Гурвич полагал, что именно распад НМК, нарушение организации протоплазмы вызывает вспышку излучения. Здесь у него много общего с представлениями А. Сент-Дьерди о миграции энергии по общим энергетическим уровням белковых комплексов. Сходные идеи для обоснования природы „биофотонного“ излучения сегодня высказывает Ф. Попп — мигрирующие области возбуждения он называет „поляритонами“. С точки зрения физики ничего необычного здесь нет. (Какие из ныне известных внутриклеточных структур могли бы подойти на роль НМК в теории Гурвича — это интеллектуальное упражнение оставим читателю.) Было также экспериментально показано, что излучение возникает и при механическом воздействии на субстрат — при центрифугировании или наложении слабого напряжения. Это позволяло говорить о том, что НМК обладают к тому же пространственной упорядоченностью, которая нарушалась и механическим влиянием, и ограничением притока энергии. С первого взгляда заметно, что НМК, существование которых зависит от притока энергии, очень похожи на диссипативные структуры, возникающие в термодинамически неравновесных системах, которые были открыты нобелевским лауреатом И.Р. Пригожиным. Однако тот, кто изучал подобные структуры (например, реакцию Белоусова — Жаботинского), хорошо знает, что они не воспроизводятся абсолютно точно от опыта к опыту, хотя сохраняется их общий характер. К тому же они крайне чувствительны к малейшему изменению параметров химической реакции и внешним условиям. Всё это означает, что коль скоро живые объекты — тоже неравновесные образования, они не могут поддерживать уникальную динамическую стабильность своей организации лишь за счёт притока энергии. Необходим также единый упорядочивающий фактор системы. Этот фактор А.Г. Гурвич и назвал биологическим полем. Источник поля Гурвич связывал с центром клетки, позже — с ядром, в конечном варианте теории — с хромосомами. По его мнению, поле зарождалось во время преобразований (синтеза) хроматина, причем участок хроматина мог стать источником поля, лишь находясь в поле соседнего участка, уже пребывающего в таком состоянии. Поле объекта в целом, согласно позднейшим представлениям Гурвича, существовало как сумма полей клеток. В кратком изложении завершающий вариант теории биологического (клеточного) поля выглядит так. Поле имеет векторный, а не силовой характер. (Напоминаем: силовое поле — это область пространства, в каждой точке которого на помещённый в него пробный объект действует определённая сила; пример — электромагнитное поле. Векторное поле — область пространства, в каждой точке которой задан некий вектор, например векторы скоростей частиц в движущейся жидкости.) Под действие векторного поля попадают молекулы, пребывающие в возбуждённом состоянии и обладающие, таким образом, избытком энергии. Они приобретают новую ориентацию, деформируются или перемещаются в поле не за счёт его энергии (то есть не так, как это происходит с заряженной частицей в электромагнитном поле), а расходуя собственную потенциальную энергию. Значительная часть этой энергии переходит в кинетическую; когда же избыточная энергия израсходована и молекула возвращается в невозбуждённое состояние, воздействие на неё поля прекращается. В результате в клеточном поле образуется пространственно-временная упорядоченность — формируются НМК, характеризующиеся повышенным энергетическим потенциалом. В упрощённом виде это может пояснить следующее сравнение. Если движущиеся в клетке молекулы — машинки, а их избыточная энергия — бензин, то биологическое поле формирует рельеф местности, по которой ездят машинки. Подчиняясь „рельефу“, молекулы со сходными энергетическими характеристиками образуют НМК. Они, как уже говорилось, объединены не только энергетически, но и общей функцией, и существуют, во-первых, за счёт притока энергии (машины без бензина ехать не могут), а во-вторых, за счёт упорядочивающего действия биологического поля (по бездорожью машина не проедет). Отдельные молекулы постоянно входят в НМК и покидают её, но вся НМК остаётся стабильной до тех пор, пока не меняется значение питающего её потока энергии. При снижении его величины НМК распадается, а запасённая в ней энергия высвобождается. Теперь представим, что в некоем участке живой ткани снизился приток энергии: распад НМК стал более интенсивным, следовательно, возросла интенсивность излучения, того самого, которое управляет митозами. Безусловно, митогенетическое излучение тесно связано с полем — хотя и не является его частью! Как мы помним, при распаде (диссимиляции) излучается избыточная энергия, которая не мобилизована в НМК и не задействована в процессах синтеза; именно потому, что в большинстве клеток процессы ассимиляции и диссимиляции происходят одновременно, хотя и в различном соотношении, клетки и обладают характерным митогенетическим режимом. Точно так же обстоит дело с потоками энергии: поле не влияет непосредственно на их интенсивность, но, формируя пространственный „рельеф“, может эффективно регулировать их направление и распределение. А.Г. Гурвич работал над окончательным вариантом теории поля в тяжёлые военные годы. „Теория биологического поля“ была опубликована в 1944 году (М.: Советская наука) и в последующей редакции на французском языке — в 1947 году. Теория клеточных биологических полей вызвала критику и непонимание даже у сторонников прежней концепции. Главный их упрёк состоял в том, что Гурвич якобы отказался от представления о целом, и вернулся к отклонённому им же принципу взаимодействия отдельных элементов (то есть полей отдельных клеток). В статье „Понятие „целого“ в свете теории клеточного поля“ (Сб. „Работы по митогенезу и теории биологического поля“. М.: Изд-во АМН, 1947) А.Г. Гурвич показывает, что это не так. Поскольку поля, порождаемые отдельными клетками, простираются за их пределы, а векторы поля суммируются в любой точке пространства по правилам геометрического сложения, то в новой концепции обосновывается понятие „актуального“ поля. Это, по сути, динамическое интегральное поле всех клеток органа (или организма), изменяющееся с течением времени и обладающее свойствами целого. С 1948 года научная деятельность А.Г. Гурвича вынужденно сосредотачивается главным образом в теоретической сфере. После августовской сессии ВАСХНИЛ он не видел возможности продолжать работу в Институте экспериментальной медицины РАМН (директором которого был с момента основания института в 1945 году) и в начале сентября подал заявление в президиум Академии о выходе на пенсию. В последние годы жизни он написал множество работ по различным аспектам теории биологического поля, теоретической биологии и методологии биологических исследований. Гурвич рассматривал эти работы как главы единой книги, которая и была издана в 1991 году под названием „Принципы аналитической биологии и теории клеточных полей“ (М.: Наука). Само существование живой системы является, строго говоря, наиболее глубокой проблемой, по сравнению с которой её функционирование остаётся или должно оставаться в тени. А.Г. Гурвич. Гистологические основы биологии. Йена, 1930 (на немецком языке). -------------------------------------------------------------------------------- «Сочувствие без понимания» Работы А.Г. Гурвича по митогенезу до Второй мировой войны были весьма популярны и в нашей стране, и за рубежом. В лаборатории Гурвича активно изучали процессы канцерогенеза, в частности было показано, что кровь онкологических больных, в отличие от крови здоровых людей, не является источником митогенетического излучения. В 1940 году А.Г. Гурвичу за работы по митогенетическому изучению проблемы рака присудили Государственную премию. „Полевые“ концепции Гурвича никогда широкой популярностью не пользовались, хотя и вызывали неизменно живой интерес. Но этот интерес к его работам и докладам чаще всего оставался поверхностным. А.А. Любищев, который всегда называл себя учеником А.Г. Гурвича, охарактеризовал это отношение как „сочувствие без понимания“. В наше время сочувствие сменилось неприязнью. Немалый вклад в дискредитацию идей А.Г. Гурвича внесли некоторые горе-последователи, которые трактовали мысли ученого „по разумению своему“. Но главное даже не в этом. Идеи Гурвича оказались в стороне от того пути, которым пошла „ортодоксальная“ биология. После открытия двойной спирали перед исследователями появились новые манящие перспективы. Цепочка „ген — белок — признак“ привлекала своей конкретностью, кажущейся легкостью получения результата. Естественно, что молекулярная биология, молекулярная генетика, биохимия сделались магистральными направлениями, а негенетические и неферментативные управляющие процессы в живых системах постепенно вытеснялись на периферию науки, и само их изучение стало считаться сомнительным, несерьёзным занятием. Для современных физико-химических и молекулярных ответвлений биологии чуждо понимание целостности, которую А.Г. Гурвич считал основополагающим свойством живого. Зато расчленение практически приравнивается к получению нового знания. Предпочтение отдается исследованиям химической стороны явлений. В изучении хроматина акцент смещён к первичной структуре ДНК, а в ней предпочитают видеть прежде всего ген. Хотя неравновесность биологических процессов формально и признаётся, важной роли ей никто не отводит: подавляющее большинство работ направлено на различение „чёрного“ и „белого“, присутствия или отсутствия белка, активности или неактивности гена. (Недаром термодинамика у студентов биологических вузов — один из самых нелюбимых и плохо воспринимаемых разделов физики.) Что мы потеряли за полвека после Гурвича, насколько велики потери — ответ подскажет будущее науки. Вероятно, биологии ещё предстоит усвоить идеи о принципиальной целостности и неравновесности живого, о едином упорядочивающем принципе, обеспечивающем эту целостность. И быть может, у идей Гурвича всё ещё впереди, а история их только начинается. http://biokvant.ru/staff/aleksandr-gavrilovich-gurvich-podlinnaya-istoriya-biologicheskogo-polya

Ruma: Сюда же. Добавляем по теме. http://letsgo.f.qip.ru/?1-15-0-00000014-000-0-0#000.001

Ruma: Шведская Королевская академия наук назвала лауреатов Нобелевской премии по физике за 2001 год. Ими стали дваамериканца - Эрик Корнелл и Карл Уимен - и один немец - Вольфганг Кеттерле. Все трое работают в США. Эрику Корнеллу - 39 лет, он сотрудник Института стандартизации и технологии и профессор Колорадского университета. В этом же университете ведёт научные исследования и преподаёт 50-летний профессор Карл Уимен. Профессор Вольфганг Кеттерле - ему 43 года - работает и преподаёт в Массачусетском технологическом институте. Учёные удостоены высокой награды за получение и исследование свойств так называемых конденсатов Бозе-Эйнштейна. Речь идёт об особом, сверхконденсированном состоянии вещества,которое иногда именуется его "пятым" состоянием - наряду с твёрдым, жидким, газообразным и плазмой. Возможность перевода вещества в такое состояние путём охлаждения до температур, лишь на миллионные доли градуса превышающих абсолютный нуль, была предсказана Шатьендранатом Бозе и Альбертом Эйнштейном ещё в первой трети 20-го века, однако реализовать этот переход на практике впервые удалось нынешним лауреатам лишь шесть лет назад. Главная особенность конденсата Бозе-Эйнштейна состоит в том, что образующие его атомы при столь низких температурах какбы теряют свою самостоятельность и начинают вести себя как один гигантский атом, что приводит к резкому изменению всех свойств вещества в таком состоянии. Корнеллу и Уимену удалось получить первый конденсат Бозе-Эйнштейна из атомов рубидия. Кеттерле- независимо от них - провёл аналогичные эксперименты с атомами натрия. С тех пор учёные разных стран смогли перевести в состояние конденсата Бозе-Эйнштейна также атомы водорода, лития игелия. Результаты этих опытов положили начало новому направлению научных исследований в области квантовой статистики и квантовой оптики.

Ruma:



полная версия страницы